Путин заявил, что Россия помогла Китаю с созданием системы раннего оповещения о ракетном нападении (СПРН). «Большой тайны, наверное, не открою, все равно это станет ясно. Мы сейчас помогаем нашим китайским партнерам создать систему СПРН – систему предупреждения о ракетном нападении. Это очень серьезная вещь, которая капитальным, кардинальным образом повысит обороноспособность КНР. Потому что сейчас такую систему имеют только США и Россия»
Статья Фролова
Участие Владимира Путина в ежегодных заседаниях Международного дискуссионного клуба «Валдай», как правило, используется для важных внешнеполитических заявлений. Наиболее резонансные вещи президент обычно произносит не в своем выступлении на пленарном заседании, а при ответах на вопросы ведущего и аудитории (вероятно, многие вопросы заранее согласованы, и президент имеет специально заготовленный ответ), где Путин выступает в наиболее комфортном для него разговорном жанре «великого геополитика».
В прошлом году Путин порадовал мир рассуждениями о том, как россияне «попадут в рай», нанося ответно-встречный ядерный удар по агрессору, который «просто сдохнет». В этом году он также высказался на близкую тему, но уже без каких-либо шуток.
Как бы мимоходом президент сообщил новость, ради которой, вероятно, и собирали все это мероприятие. Путин заявил, что Россия помогла Китаю с созданием системы раннего оповещения о ракетном нападении (СПРН). «Большой тайны, наверное, не открою, все равно это станет ясно. Мы сейчас помогаем нашим китайским партнерам создать систему СПРН – систему предупреждения о ракетном нападении. Это очень серьезная вещь, которая капитальным, кардинальным образом повысит обороноспособность КНР. Потому что сейчас такую систему имеют только США и Россия».
Это решение, когда-то в тайне принятое и уже осуществляемое, будет иметь судьбоносные геополитические последствия для национальных интересов России. Странно только, что Путин впервые объявляет о нем непонятно перед кем, а не выступает в российском парламенте, согласие которого на такое стратегическое сближение с Китаем, может, чисто формально и не требуется (видимо речь идет не о междйнародном договоре, подлежащем ратификации, а о соглашении между военными ведомствами), но политически целесообразно.
Обозначилась перспектива геополитического торга со стороны Запада за Россию, можно поднимать «цену вопроса». Но есть риск, что Пекин увидит в такой российской тактике «двойную игру», что делает для Москвы всю затею геополитического торга и шантажа с Западом инвестиционно непривлекательной. Тут очень тонкая грань – как получить что-то значимое от Запада (снятие санкций), пугая союзом с Китаем, и при этом не оттолкнуть и не настроить против себя Поднебесную. И это даже не игра в шахматы, это игра в Го. По сути выбора-то уже и нет – можно еще раз «кинуть» Запад, но уже нельзя «кинуть» Китай.
Пекин ведь тоже видит эти расклады и в ближайшей перспективе, вероятно, будет своими инициативными действиями и предложениями по стратегическому сотрудничеству отрезать России все возможности для «отступления на Запад». Панда будет сильнее сжимать сибирского медведя в своих геополитических объятиях и Москве пока нечего этому противопоставить. Дальше можно ожидать сотрудничества по созданию совместных интегрированных систем ПВО и ПРО России и Китая по примеру такого сотрудничества США с Японией и Южной Кореей.
Москва продолжает говорить, что Россия сохранит стратегическую независимость и свободу действий в отношениях с Китаем и с Западом. Но с распространением российско-китайского взаимодействия на стратегическую ядерную сферу такая свобода маневра в отношениях с восточным соседом выглядит все более эфемерной. Стороны сознательно идут на такое тесное сближение, вероятно, полагая, что оно взаимно усиливает их геополитические позиции и обеспечивает безопасные тылы. Запад, похоже, пропустил момент, когда можно было «торговаться за Россию». Москва больше не переживает по поводу роли «младшего партнера Пекина» (как почему-то считают на Западе).
В военной области это партнерство вполне равноправно, а в экономике поезд ушел уже давно, и к этому все привыкли. Появился и новый драйвер российско-китайской взаимозависимости – дальнейшее сохранение власти в обеих странах в надежных руках друзей и партнеров (regime survival). Технологическая гонка с США в области искусственного интеллекта и квантовых технологий («кто будет править миром?») будет еще больше работать на союз России и Китая как единственно возможное для них решение.
Владимиру Путину просто нужно открыто сказать об этом российскому народу и парламенту, а не на тусовке «политологов».
Разработчик делать плохой игра -отправляйся в лагерь грязный Уйгур.