В Древнем Риме кто-то препарировал голубей и обнаружил, что у этих птиц нет желчного пузыря (это правда, у них желчь иначе образуется). И так как еще Гиппократ говорил, что желчь это признак зла и вообще всего нехорошего, античные мыслители решили, что голубь — птица мира. Потом еще христианская символика добавилась, и так и живем 20 веков с этим, потому что Гиппократ писал и пузыря-то нет.
Все 2500 лет думали, что он мирный, потому что якобы нет желчи, мои замечательные читатели напомнили про вот этот кусок из «Гамлета»:
But I am pigeon-liver'd and lack gall
To make oppression bitter
В переводе Кроненберга (1844) это звучит так, и этот перевод даже цитировал в одной из своих повестей Тургенев:
Я голубь мужеством; во мне нет желчи,
И мне обида не горька
А у Лозинского (1933) так:
…ведь у меня
И печень голубиная — нет желчи,
Чтоб огорчаться злом
Оба варианты хороши, а я хочу заметить, что у голубя отсутствует желчный пузырь, поэтому у него функцию по накоплению желчи выполняют главные желчные протоки, поэтому и греки, и Шекспир, и Пикассо оказались не правы. Бывает
(автор @bookswithklishin )
