Не обязательно. Не все. Но мы говорим об абстрактном Васяне, который осваивать новую профессию не хочет, что-то менять ему страшно, на любую новость выдаёт стандартное "А что Я сделаю? Плакатик". Такой Васян будет пить пивко, (а что ещё остаётся?) И голосовать за пыню от греха подальше чтоб пиздюлей не дали.
Я это всё к тому, что надо либо делать что-то, либо кончать ныть. А то от постоянного: "Ну да, наша армия по твоему дому ракетой уебала, ну а что Я могу с этим сделать?", у меня лично аж зубы скрипят. НИЧЕГО ТЫ НЕ МОГ С ЭТИ СДЕЛАТЬ, Я ПОНЯЛ! ЗАТКНИСЬ УЖЕ БЛЯДЬ!
Сорян, накипело немного.
Ты прав. Пусть Васян и дальше сидит в своём Мухосранске, пьёт пивко по акции, голосует за пыню и ждёт мобилизацию. А то из Казахстана могут выгнать, а в Армении может климат не понравиться, зачем рисковать и что-то делать, когда можно оказаться в дерьме со 100% вероятностью, просто не делая ничего, правда?
Да как вы заебали. У вас этот сраный плакатик - это универсальный ответ на любой пиздец. Доллар по 100 - не, ну Я могу выйти с плакатиком, но пизды дадут. Забирают на войну - ну а что Я сделаю, с плакатиком постою? Придётся идти воевать. Новый закон, что теперь каждому россиянину каждый день омоновцы будут давать пизды - ну можно постоять с плакатиком, но тогда дадут пизды.
А кроме плакатика альтернатив никаких? Нет, Я не призываю сжигать военкоматы, штурмовать кремль на броневичке, но вот прям совсем никаких? Ну не знаю, как минимум свалить из страны, что-бы не платить налоги этому загнивающему государству, вроде и капля в море, а вроде и многие так делают и уже не капля? Ну знаешь, не хочешь/не можешь сделать жизнь чуть лучше для всех, сделай хотя-бы для себя. Но нет, буду и дальше жрать говно и рассказывать всем про плакатик и пиздюли.
Ринсвинда вдруг одолел приступ любопытства – такой острый, что он даже позабыл о надвигающейся опасности.
– Э, доброе утро, – поздоровался он.
Человек кивнул. Вол отрыгнул жвачку.
– Э, прошу прощения, если мой вопрос слишком личный, – начал Ринсвинд, – но… мне просто интересно… почему вы целыми днями стоите тут, на полях? Вместе с волами?
Крестьянин задумался.
– Для почвы хорошо, – после длительного размышления ответил он.
– Но это же пустая трата времени.
Крестьянин должным образом обдумал и это.
– Что есть время для коровы? – наконец ответствовал он.
Ринсвинд решил вернуться на шоссе реальности.
– Ты вон те армии видишь? – показал он.
Воловий пастух переместил взгляд в указанном направлении.
– Да, – решил он.
– Они из-за вас сражаются.
Нельзя сказать, чтобы этот факт тронул пастуха. Вол тихонько пукнул.
– Одни хотят вас поработить, а другие хотят, чтобы вы правили страной – или, по крайней мере, чтобы вы позволили им править страной, а они будут говорить, что на самом деле это делаете вы, – сообщил Ринсвинд. – Предстоит жестокая битва. И мне вот интересно… А вы-то сами чего хотите?
Воловий пастух впитал в себя его слова и принялся думать. Ринсвинду даже показалось, что медлительность мыслительного процесса крестьянина объясняется вовсе не врожденной глупостью, а масштабностью самого вопроса. Мыслительный процесс все ширился, ширился, охватил землю, траву, солнце и направился дальше, в необъятную вселенную…
– Веревку бы нам подлиннее, – наконец промолвил крестьянин.
Я это всё к тому, что надо либо делать что-то, либо кончать ныть. А то от постоянного: "Ну да, наша армия по твоему дому ракетой уебала, ну а что Я могу с этим сделать?", у меня лично аж зубы скрипят. НИЧЕГО ТЫ НЕ МОГ С ЭТИ СДЕЛАТЬ, Я ПОНЯЛ! ЗАТКНИСЬ УЖЕ БЛЯДЬ!
Сорян, накипело немного.
А кроме плакатика альтернатив никаких? Нет, Я не призываю сжигать военкоматы, штурмовать кремль на броневичке, но вот прям совсем никаких? Ну не знаю, как минимум свалить из страны, что-бы не платить налоги этому загнивающему государству, вроде и капля в море, а вроде и многие так делают и уже не капля? Ну знаешь, не хочешь/не можешь сделать жизнь чуть лучше для всех, сделай хотя-бы для себя. Но нет, буду и дальше жрать говно и рассказывать всем про плакатик и пиздюли.
– Э, доброе утро, – поздоровался он.
Человек кивнул. Вол отрыгнул жвачку.
– Э, прошу прощения, если мой вопрос слишком личный, – начал Ринсвинд, – но… мне просто интересно… почему вы целыми днями стоите тут, на полях? Вместе с волами?
Крестьянин задумался.
– Для почвы хорошо, – после длительного размышления ответил он.
– Но это же пустая трата времени.
Крестьянин должным образом обдумал и это.
– Что есть время для коровы? – наконец ответствовал он.
Ринсвинд решил вернуться на шоссе реальности.
– Ты вон те армии видишь? – показал он.
Воловий пастух переместил взгляд в указанном направлении.
– Да, – решил он.
– Они из-за вас сражаются.
Нельзя сказать, чтобы этот факт тронул пастуха. Вол тихонько пукнул.
– Одни хотят вас поработить, а другие хотят, чтобы вы правили страной – или, по крайней мере, чтобы вы позволили им править страной, а они будут говорить, что на самом деле это делаете вы, – сообщил Ринсвинд. – Предстоит жестокая битва. И мне вот интересно… А вы-то сами чего хотите?
Воловий пастух впитал в себя его слова и принялся думать. Ринсвинду даже показалось, что медлительность мыслительного процесса крестьянина объясняется вовсе не врожденной глупостью, а масштабностью самого вопроса. Мыслительный процесс все ширился, ширился, охватил землю, траву, солнце и направился дальше, в необъятную вселенную…
– Веревку бы нам подлиннее, – наконец промолвил крестьянин.
Терри Пратчетт «Интересные времена»