песочница
Подписчиков: 3802 Сообщений: 696746 Рейтинг постов: 1,148,148.3песочница политоты Азовский кризис песочница политика
Прецедентное задержание: чем опасно столкновение в Керченском проливе
Последствия российско-украинского вооруженного инцидента в Черном море могут выйти за рамки проблем региональной безопасностиВооруженный инцидент в Керченском проливе продемонстрировал хрупкость принципа «ни мира, ни войны» в затяжном российско-украинском конфликте. Однако причины этого события не обязательно объяснять снизившимися рейтингами руководства обеих стран или грядущими украинскими президентскими выборами. Произошедшее 25 ноября обусловлено не столько рейтингами, сколько самой логикой сложившейся в российско-украинских отношениях ситуации, когда ни одна из сторон не может бездействовать и игнорировать действия другой стороны.
Подход Украины
В сентябре 2018 года два украинских военных корабля — корабль управления «Донбасс» и буксир «Корец» — прошли через Керченский пролив. Этот проход имел сугубо символическое значение — тем самым Украина демонстрировала, что не признает потери Крыма и, соответственно, изменения морской границы между двумя странами, на чем настаивает Россия. Заодно Киев проверял реакцию Москвы.
Тогда украинские моряки в целом спокойно прошли через пролив под недавно построенным мостом. Российские военные этому проходу всерьез не мешали, но в итоге Россия была поставлен в неприятное для себя положение. С 2014 года она считает акваторию Керченского пролива своей и требует соблюдения специальных правил прохода через него, при этом апеллируя к Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. К тому же и Керченский мост имеет для Москвы не только техническое, но и большое политическое значение. Любой украинский военный корабль под этим мостом и в этом проливе воспринимается как вызов. Поэтому самое простое решение — и впредь пропускать украинские суда оказалось политически неприемлемым.
Однако в сентябре Москве не к чему было придраться. Киев также действовал согласно Конвенции ООН по морскому праву, равно как и соблюдал до сих пор действующий российско-украинский Договор о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива 2003 года. И с этим российской стороне надо было что-то делать, чтобы придать вес своей политической позиции.
Подход России
Идеальным вариантом для Москвы была бы ситуация, при которой украинские военные моряки не смогли бы соблюсти букву международного права даже с учетом разных взглядов Украины и России на свои морские границы. Достичь этого можно с помощью установления детальных процедур, на нарушении которых легко поймать оппонента. В данном случае была использована процедура запроса разрешения на проход через российские территориальные воды.
Когда 25 ноября два украинских бронекатера и буксир предприняли попытку пройти через пролив, российская сторона, в отличие от сентябрьской истории, была уже готова действовать. Обвинив украинские корабли в нарушении регламента прохода, российские пограничники применили стандартный алгоритм действий, согласно которому к нарушителям может быть применена сила. Таким же образом, например, пограничные корабли работают против браконьеров в Охотском море.
При этом российская сторона воспринимала ситуацию очень нервно, об этом говорит факт подъема в воздух военной авиации. В рутинных ситуациях это вряд ли было бы возможно, решение нужно было принимать на высоком уровне командования. Другими словами, со стороны Москвы это была ответная политическая акция, а не стандартная операция против нарушителей — не важно, реальных или мнимых.
«Эффект бабочки»
Сейчас не стоит строить апокалипсические сценарии того, как инцидент в Керченском проливе перерастает в полномасштабную войну России и Украины. Однако спектр возможных последствий все же выходит за пределы региональной безопасности. Главное здесь — это проблема свободы судоходства, актуальная для многих регионов мира.
Москва своими действиями в Керченском проливе привлекает большое международное внимание. Сам пролив не слишком важен для мировой морской торговли, а проблема Крыма рассматривается международным сообществом через призму морского права едва ли не в последнюю очередь, однако российские действия создают прецедент. И использован он может быть самым неожиданным образом. Например, в Индо-Тихоокеанском регионе, где существуют сильные противоречия между США, их союзниками и партнерами с одной стороны, и Китаем — с другой. Пекин спорит со своими соседями по Южно-Китайскому морю о принадлежности Парасельских островов (с Вьетнамом), островов Спратли (с Вьетнамом, Малайзией, Филиппинами и Брунеем), рифа Скарборо (с Филиппинами). Есть свидетельства размещения на некоторых из спорных островов китайских вооружений. Вдобавок в том же море Китай занимается намыванием островов, с помощью которых он сможет контролировать судоходство на одной из главных для мировой торговли морских трасс. Керченский инцидент создает у Пекина соблазн использовать российскую тактику и перекрыть сообщение в тех водах, которые он считает своими. Впрочем, таких проблем для своих западных «партнеров» Россия, задерживая украинские корабли, точно не планировала.
https://www.rbc.ru/opinions/politics/28/11/2018/5bfd49709a794768e46076cd
песочница политоты Азовский кризис Россия Украина песочница политика
Попробую выложить очередной разбор полётов по произошедшему. Не моё, а с беларуского сурса, вроде как максимально не ангажированного. Итак:
В России сообщили, что украинские военные корабли «Бердянск», «Никополь» и «Яны Капу» нарушили государственную границу России. Поскольку они не реагировали на требования остановиться и опасно маневрировали, по ним был открыт огонь. Россия назвала нападение на украинские корабли «провокацией Киева» и заявила о нарушении норм международного морского права.
«Имеются неопровержимые доказательства подготовки и проведения Киевом провокации силами ВМФ Украины в черноморской акватории. Эти материалы вскоре будут преданы гласности», — заявили в ФСБ, не сообщив, о каких именно доказательствах идет речь.
ВМС Украины, в свою очередь, сообщили, что суда осуществляли переход из Одессы в Мариуполь, но российские корабли совершили «откровенно агрессивные действия против кораблей ВМС ВС Украины». По утверждению Киева, России была предоставлена информация о проходе кораблей. По утверждению Москвы, заявки на проход украинских кораблей поданы не были, в график прохода судов они не были включены.
Пресс-секретарь украинских ВМС Олег Чалый указал, что Украина предупреждала Россию об этом плановом переходе, поэтому действия России являются нарушением Конвенции ООН по морскому праву и Договора о сотрудничестве по использованию Азовского моря и Керченского пролива.
Напряжение в акватории Азовского моря и Керченского пролива усилилось после того, как Россия объявила Крым своей территорией, и строительства Крымского моста. Еще задолго до воскресных событий Киев жаловался на длительные остановки и досмотры украинских торговых судов, следующих в азовские порты Мариуполь и Бердянск, российскими властями. Евросоюз также пригрозил России «конкретными мерами» из-за чрезмерных проверок судов, тем более что с проблемами сталкивались также и суда ЕС.
Конвенция ООН по морскому праву устанавливает 12-мильную зону (22,2 км) от береговой линии, называемую «территориальным морем», над которым государства имеют полный суверенитет. Вместе с тем, для обеспечения судоходства этот суверенитет ограничивается правом «мирного прохода» через территориальное море. Это право означает, что суда всех государств могут пересекать территориальное море, встать на якорь в порту, если это необходимо, но при условии, что проход судна является быстрым и непрерывным и действительно мирным. В нарушении этого права и обвиняет Украина Россию. А РФ ссылается на нарушение ст. 19 и 21 Конвенции, фактически указывая, что проход не был мирным, и Россия правомерно ограничила проход в территориальное море.
В международном праве спорят о том, является ли проход военного корабля в мирное время «мирным» и, соответственно, распространяется ли на военные корабли право мирного прохода. Многие государства, подписывая Конвенцию, делали оговорки о том, что оставляют за собой право ограничивать проход военных кораблей в территориальное море, либо требуют обязательную нотификацию перед проходом.
Ни Россия, ни Украина не делали подобных оговорок к Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, но сделали их к Женевской конвенции о территориальном море и прилежащей зоне 1958 года (которая повторяет статью о мирном проходе), указав, что «прибрежное государство имеет право устанавливать процедуры разрешения прохода иностранных военных кораблей через свои территориальные воды».
В ситуациях, когда территориальные воды одного государства совпадают либо пересекаются с территориальными водами другого государства, такие «соседи» обычно заключают специальный договор, который регулирует порядок использования общей акватории. Так поступили и в этом случае. В 2003 году правительства Украины и России заключили Договор о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива, в котором указано, что российские и украинские военные суда пользуются в Азовском море и Керченском проливе свободой судоходства. А исходя из того, что специальное право (Договор от 2003 года) превалирует над общим (Конвенция от 1982 и Конвенция от 1958 года), действия России с точки зрения международного права были неправомерными.
Даже если не принимать в расчет статус Крыма, Украина все еще имеет и контролирует территориальные воды в Азовском море, и единственный возможный путь из порта Одессы в порт Мариуполя лежит через Керченский пролив — поэтому Россия не может его блокировать.
Вопросы также вызывает заявление России о том, что Украина нарушила ее государственную границу. С точки зрения международного права, если это произошло в 12-мильной зоне от Крыма, то украинские суда юридически находились в собственных водах.
В Украине действия российских кораблей — таран буксира и открытие огня, назвали «агрессией». В международном праве нет легального определения понятия «агрессия», хотя оно содержится в «мягком праве». В резолюции ООН от 14 декабря 1974 года «Определение агрессии» называет таковой среди прочего «нападение вооруженными силами государства на сухопутные, морские или воздушные силы, или морские и воздушные флоты другого государства». Агрессия является международным преступлением согласно Римскому статуту Международного уголовного суда. Более того, Устав ООН (уже обязательный документ) запрещает применение силы или угрозы силой — это фундаментальный принцип международного права. Даже если украинские корабли действительно совершали «опасные маневры, которые создавали угрозу для нормального движения судов по этой акватории», то огонь по судам можно открывать только в двух случаях — с санкции Совбеза ООН и в случае самообороны.