Как разговаривать с

  По этому поводу хочется только сказать, что нужно быть аккуратнее в публичных чатах и не писать ничего такого, что может быть использовано против вас.

  Такая страна, такие времена, такой УК.

Власть не глупа, а злонамеренна.

Критики нынешней российской власти называют многие ее шаги «глупыми» и вредящими ее собственной репутации. По мнению аналитика и публициста Александра Подрабинека, то, что часто кажется «глупостью», на самом деле – хорошо продуманная стратегия.



Приятно считать своего противника дураком. Это возвышает себя над ним и успокаивает: ну, чего еще дурного они придумают? Как же, – громко возмущаемся мы властью то по одному поводу, то по другому, – как же они не понимают, что вредят самим себе и имиджу страны? Да все они понимают, это мы не понимаем их истинные мотивы. Мы примеряем свои цели, логику и мораль к их деятельности, а на самом деле у них совсем другие цели, иная логика и никакой морали. От этого непонимания у нас с ними много бед.

Казалось бы, какой репутационный урон и международную скандальность приносит то одно их начинание, то другое. Лагерные сроки для Pussy Riot мобилизовали на протест звезд первой величины западного музыкального мира и шоу-бизнеса. Законы против гей-пропаганды вызвали волну критики российской власти во всем мире. Упорство в защите уголовно-правоохранительной мафии в деле Магнитского привело к появлению в международных отношениях нового инструмента влияния на страну, нарушающую права человека.

А мы все удивляемся: да чем они там думают? Да как же они не могут просчитать последствия? Увы, мы их просто не понимаем. Они наверняка все просчитывают и ожидают возможные последствия. Они отнюдь не дураки, как бы ни было нам приятно об этом думать. Просто у них другие цели. В деле Pussy Riot им надо было показать всем, что Россия – страна скорее религиозно-фундаменталистская, нежели светская; что судебный фарс – это требование народа, воплощенное в судебном приговоре; что индивидуальная свобода меркнет в нашей стране перед стихией ущербной толпы.

Они отнюдь не дураки, как бы ни было нам приятно об этом думать. Просто у них другие цели
Принимая законы об ограничении гей-пропаганды среди несовершеннолетних, они уже точно знали, какова будет общественная реакция. Напомню, эти законы принимались долго. У них было время не только подумать, но и посмотреть на реакцию общества. Сначала подобные законы были приняты в регионах. Первый – 24 мая 2006 года в Рязанской области; в 2011-м – в Архангельской и Костромской областях; в 2012-м – в Новосибирской, Магаданской, Самарской областях, в Башкирии, Краснодарском крае и Петербурге. В нынешнем году он принят Государственной думой России.

Никакого правового или социального смысла в этих законах нет, ибо попытки регулировать законами сексуальную жизнь людей на протяжении тысячелетий человеческой истории неизбежно заканчивались провалом. Все это прекрасно понимают. Мы, по наивности своей, возмущаемся бессмысленным законом потому, что считаем его направленным против нетрадиционных сексуальных отношений. Но это только форма, а смысл – в ограничении активности, контролировать которую власть не в состоянии. Принципиально для власти – укоренить в общественном сознании представление о том, она вправе решать вопросы частной жизни и личных взаимоотношений между людьми, давать этим отношениям правовую оценку и выносить соответствующие приговоры. То, что это всего лишь штрафы, – тоже не принципиально. Сегодня – штрафы, завтра – срок; это лишь вопрос времени и обстоятельств.

Власть прививает обществу толерантность к произволу шаг за шагом, постепенно, но очень настойчиво. Уже принят закон об оскорблении чувств верующих. Обсуждается закон об ответственности за искажение исторической правды о Великой Отечественной войне. За ними последует ответственность за оскорбление памяти предков, за клевету на государственный строй и неверие в светлое будущее России.

Сегодня это может показаться кому-то нелепым преувеличением, но так уже было, и совсем недавно. Принятие законов о запрете гей-пропаганды – это шаг на пути в советское прошлое, маленький шаг, за которым запланированы другие шаги – покруче и поувереннее. Вот почему вполне ожидаемая негативная реакция международного сообщества не остановила российскую власть. У нее далеко идущие цели, и она готова немного пожертвовать своим сегодняшним имиджем ради своей будущей победы. А мы, уповая на ее заклинания в верности демократии и праву, не понимаем, почему же действия властей так очевидно противоречивы.



Ни один из тех, кто был причастен к гибели Сергея Магнитского, не понес наказания

В деле Сергея Магнитского, которое для большинства наблюдателей и аналитиков остается частным случаем злоупотребления законом, мотивы действия российских властей на первый взгляд непонятны, чтоб не сказать безумны. Действительно, чего было проще не доводить дело до международного скандала и погасить его в самом начале? Для этого не надо было даже ничего придумывать – просто наказать тех, кто повинен в хищениях, злоупотреблениях правосудием и убийстве Сергея Магнитского.

По мере разрастания скандала многие недоумевали: почему бы властям не пожертвовать несколькими высокопоставленными преступниками и тем самым не остановить быстро нарастающую лавину обвинений в адрес России? Недоумение это основано на непонимании подлинных мотивов действий властей. Мы исходим из стереотипных и глубоко ошибочных представлений о том, что важнейшим приоритетом нашей власти является защита закона и международной репутации России. Если бы это было действительно так, «дела Магнитского» не было бы и нам не пришлось бы возмущаться недалекостью властей.

К сожалению, все обстоит иначе. Приоритетным для власти является сохранение стабильности режима и неприкосновенности институтов, эту стабильность гарантирующих. В том числе института коррупции и иммунитета от уголовного преследования для функционеров режима. Эта задача для них гораздо важнее, чем торжество законности и даже поддержания приемлемого имиджа России на международной арене. Поэтому нелепо утверждать, что власть действует себе во вред. Она действует себе на пользу. Просто вред и пользу мы понимаем с ней по-разному, и мы относим их к России, а она – исключительно к себе самой.

Мы исходим из ошибочных представлений о том, что важнейшим приоритетом нашей власти является защита международной репутации России. Приоритетным для власти является сохранение стабильности режима
Последним примером внешне нелогичных и антиимиджевых действий властей стало создание в Москве концлагеря для якобы нелегальных трудовых мигрантов. Содержание в них сотен (пока сотен!) вьетнамцев, в том числе имеющих все необходимые для проживания документы, представляет собой уголовное преступление – незаконное лишение свободы, что предусмотрено российским уголовным законодательством. Созданный для мигрантов лагерь не имеет законного статуса. Содержание людей в них более 48 часов без постановления суда является нарушением Конституции России. Антисанитарные условия содержания нарушают многие внутренние и международные законы. На безобразные действия российского МВД уже отреагировало посольство Вьетнама в Москве, и дальнейшая негативная реакция международного сообщества неизбежна.

Все это, однако, вряд ли остановит российскую власть. На вьетнамцах сейчас обкатывается механизм экстренного интернирования большого количества людей в условиях рутинной городской жизни. Отрабатываются организационные принципы, материальное обеспечение, транспортные схемы и взаимодействие различных служб. Весьма вероятно, что в ближайшее время Госдума примет законы, регламентирующие существование таких городских лагерей. Для кого они будут предназначены – не загадка. Вьетнамцев скоро освободят или депортируют, а освободившиеся места будут ждать участников протестного движения, для которых в горячие дни так не хватает мест в отделах полиции и камерах предварительного заключения.

Разве ради такого «красивого» будущего не стоит потерпеть упреки вьетнамского правительства в негуманном обращении с его гражданами?

http://www.imrussia.org/ru/politics/531-not-stupidity-but-malevolence

Нельзя путешествовать без мужа!

©
Российские феминистки, решившие собраться на летний семинар в Краснодарском крае, не знали, что в этом регионе хозяйничают казаки, считающие, что у женщин нет никаких прав. Когда о проведении лагеря было объявлено в соцсетях, девушки стали получать угрозы. Они не испугались, приехали на Кубань и 14 августа были задержаны полицией, сотрудничающей с казаками. Феминистский лагерь сорван.

"У нас были запланированы лекции о дискриминации женщин на рабочих местах, о современной женской поэзии, об инклюзивном феминизме, феминизме для аутисток. Был заявлен мастер-класс про офлайн-активизм, – рассказывает участница семинара московская поэтесса Оксана Васякина. – Такие лагеря проводятся не первый год, в 2016 году мы собирались под Петербургом. Однако на этот раз сразу стали получать угрозы".
Оксана Васякина
Первое предупреждение, относительно вежливое, пришло еще до поездки в Кубань.

Однако, когда девушки приехали в Краснодарский край, они стали получать с одного и того же номера грубые угрозы:

О том, что произошло дальше, рассказывает Оксана Васякина:
"Девчонки договорились про кемпинг в Кринице, это бухточка такая, но в два часа ночи перед заездом позвонил хозяин и сказал, что из-за пожарной безопасности не может их впустить на территорию кемпинга. Мы провели ночь в бухте Инал, курортная гостиница "Чайка". В 6.40 утра я проснулась от стука в дверь, увидела четырех мужчин в штатском, сказали, что они полицейские. С нами был ребенок: Алена плакала, очень сильно напугали ее. Увезли на двух машинах в полицейский участок. Там нас допрашивали по одной. Продержали три с половиной часа и отпустили.
Мы приехали в поселок Возрождение, подошли к воротам парка, сели на лавку, и тут подъехала полицейская машина, из которой вышло четверо казаков, и с ними полицейские. Потребовали документы, мы отказались показывать. Казаки нам угрожали, сказали, что сейчас приедет казачья сотня, и мы с вами поговорим немножечко по-другому.
Потом полицейские нас забрали в участок, там мы просидели около двух часов в ожидании начальника, некоего Олега Алексеевича. Мы не соглашались оставлять вещи в коридоре, я боялась, что что-нибудь подбросят. Из кабинета начальник стал на нас кричать: "Вы что, русского языка не понимаете, сейчас я вам за сопротивление полиции подошью". Орал как дикий зверь! Он был очень агрессивен, но в итоге все свел к тому, что, если мы ответим на вопросы, нас отпустят. Мы согласились. Первой пошла я, со мной разговаривал человек в гражданском, он не представился. Задавал разные вопросы: зачем мы приехали, как познакомились, не состоим ли в каких-то партиях. Потом начальник мне сказал: "Оксана, ты же понимаешь, что казаки не просто так к вам подошли, у вас должен был быть какой-то лагерь, фестиваль". Предложил нам подписать предупреждение и покинуть территорию Геленджикского района, желательно и Краснодарского края тоже. Что мы и сделали".​
Организатор лагеря Леда Гарина рассказывает, что допрашивавший девушек подполковник спросил, являются ли они участницами "антитеррористических и фетишистских" организаций. "Начальник отделения, к которому меня отвели позже, говорил, что Национальная стратегия в интересах женщин, подписанная премьером Медведевым, – блеф, что где бы мы не остановились – за нами приедут и обвинят в терроризме, а у меня отнимут ребенка. И, кроме того, что насилия в адрес женщин в Краснодарском крае не существует, заявления об угрозах жизни и здоровью у нас не примут, а казаки приедут нас избивать обязательно".
Леда Гарина
Каким же образом о проведении летнего лагеря узнали казаки, чего испугались и как узнали номера телефонов девушек?
"У меня есть подозрение, что они следят за активистками-феминистками в соцсетях, – говорит Оксана Васякина. – Думаю, что они пробивают телефоны, может быть, и прослушивают. Для них феминизм – это экстремизм, то, что не вписывается в их представление о жизни. Полицейские замужних женщин спрашивали: где же ваш муж, почему он вас отпускает на море? А у меня, так как я незамужняя, спросили: почему ваши подруги путешествуют одни? В их понимании женщины – это приложение к мужчине, только мужчина может дать защиту. Полицейские, которые привели нас в участок, тоже сказали: "если бы с вами было два здоровых бугая, то у вас не было бы никаких проблем". Видимо, отсутствие проблем в их представлении гарантирует присутствие мужчины. Как только женщина появляется одна в публичном поле или что-то пытается сделать вместе с другими женщинами, для них это представляет опасность. Наверное, им страшно".
Предупреждение о намерении несанкционированного митинга
Девушки в отделении полиции
Проведение феминистского лагеря сорвано. Несколько комментариев из фейсбука его организатора Леды Гариной:
​Екатерина Куриченкова: "Почему мы ездим без мужей" – что вообще за вопрос такой? Это где указано, что без сопровождения мужчины женщина не имеет права перемещаться по территории государства? Мы что, в Афганистане в эпоху талибов? Вообще на такие вопросы никто отвечать не обязан. По кочану, блин. Возмутительная ситуация.

Светлана Калимуллина: И мы думаем, что историю нельзя повернуть? Можно, вот пример. Дай только волю, будут останавливать на улице, почему без мужа ходишь.

Екатерина Ахмадеева: Вот и православный халифат показал себя во всей красе.

Наталья Смирнова: Какой кошмар. 21-й век на дворе. Нельзя ли как-то укоротить этих ряженых "традиционалистов" с помощью прокуратуры, ну, чтобы они хотя бы сексом с ними не угрожали?

Ирина Дмитриева: Не верится, что подобная дикость может происходить в наше время и не в ортодоксальных религиозных странах. Может, их в психушку закроют после вашего заявления?

- Я знал, что "Бук" шел из Луганска. В тот момент мне сказали, что "Бук" со стороны Луганска идет под флагом ЛНР [нрзб] будет находится х-н знает где. Об этом "Буке" я знаю, я слышал.

- А он дошел?

- Я думаю, что его вернули, потому что об этом я узнал как раз в момент, когда я узнал и о том, что [нрзб]. Скорее всего, его вернули как раз для того, чтобы убрать доказательства присутствия, но вопрос надо рассматривать именно в этом контексте: что Украина получила заблаговременные свидетельства того, что повстанцы располагают по вине России этой техникой и не только не предприняла ничего для того, чтобы безопасность обеспечить, но и спровоцировала применение этого типа вооружений в отношении самолета, который пролетал с мирными гражданами.