рубль

Курс рубля

   Паническое падение рубля 15—16 декабря объяснялось прежде всего гигантским рублевым кредитом, выданным ЦБ «Роснефти». «Роснефть» тогда, видимо, аккумулировала валютную выручку за рубежом для уплаты кредитов, а кассовую разницу решила закрыть за счет кредита ЦБ. Кредит, очевидно, тоже попал на рынок и обрушил рубль. Дополнительным фактором послужил тот факт, что 15 декабря закрывались многие фондовые сделки, и инвесторы спешили вывести деньги с российского рынка любой ценой.

На этот раз всех этих факторов нет. «Роснефть» кредита не брала, а деньги с российского фондового рынка давно выведены.

Падение рубля является в чистом виде отражением двух фундаментальных тенденций — падения цены на нефть и замедления темпов роста Китая, которые, конечно, связаны между собой.

   В течение всех предыдущих 15 лет казалось, что на Россию обрушился золотой дождь. Цена нефти, опускавшаяся в 1998-м до 12 долл. за баррель, воспарила сначала к 100 долл., потом к 120, потом к 140, и казалось, что так будет вечно.

   Глава «Газпрома» Алексей Миллер уверенно предсказывал цену нефти в 250 долл., а капитализацию «Газпрома» — в триллион долларов, и на фоне таких радужных ожиданий можно было делать все что угодно. Проводить Олимпиады, закапывать деньги в землю, рассуждать о духовных скрепах, воевать с Грузией, брать Крым.

А пуще всего казалось, что можно уничтожить в России любую экономику, независимую от государства, то есть рынок. Построить общество, в котором каждый зависим от государства. Либо как чиновник, либо как служащий госкомпании, либо как — для немногих избранных — друг самого Кремля и владелец заводов, газет, пароходов, полученных и существующих за счет административного ресурса.

   Какая разница? Это там, в XIX веке, чтобы тебя не завоевали, нужно было быть сильной державой. А чтобы быть сильной державой, надо было иметь мощное, развитое, обеспечивающее государство налогами третье сословие. А теперь достаточно иметь нефть, а третьего сословия, наоборот, лучше не иметь, — они, чего доброго, сами зарабатывая деньги, еще захотят свободы.

И вот теперь оказалось, что вся эта высокая цена на нефть объяснялась не магическими способностями Кремля, а всего лишь стремительным развитием великой страны под названием Китай, которая за то же время, за какое Россия вылетела из «восьмерки», стала второй по величине экономикой мира после США и производит теперь 16,7% мирового ВВП.

   Пока РЖД строил 300 км дорог, Китай строил по 5—7 тыс. км железнодорожных путей ежегодно и обладает сейчас второй по протяженности железнодорожной сетью в мире.

   Пока в России экспоненциально увеличивалось число мигалок на дорогах, в Китае на 5—6 тыс. км ежегодно увеличивались сами дороги, и сейчас Китай обладает первой в мире по величине сетью хайвеев, опередив даже США.

Пока в «Газпроме» возрастала себестоимость добычи (с 9 до 52 млрд долл. за 14 лет при одновременном падении ее с 523 до 444 млрд куб. м), Китай вкладывал по 5—6 млрд долл. в современную нефтехимию, которой в России нет вообще, потому что степень технической деградации и эндемического воровства не позволяет создавать современные нефтехимические заводы.

Даже когда Китай строил то же, что Россия, например, газопроводы, то у него получалось в два раза быстрей и почти на порядок дешевле. Километр газовой трубы Китай строил за миллион долларов, а мы — за семь.

   За то же время, за которое друзья президента из миллионеров сделались миллиардерами, Китай поднял из нищеты 400 млн человек.

   Проблема, конечно, заключается в том, что это было догоняющее развитие, а всякое догоняющее развитие рано или поздно кончается. Япония тоже в 50—60-е годы росла на 9% ежегодно, и 80% роста составлял экспорт. Не то чтобы потом Япония рухнула — дай бог, чтобы мы так жили, — но остановилась.

   Ничего, собственно, так не говорит о новом определяющем месте Китая в мировой экономике, как то, что именно состояние его экономики определяет состояние мировой экономики в целом. Девальвация юаня на 5% — это событие, а рубль, который с «крымнаша» рухнул ровно в два раза — это ничто.

И вот теперь Китай начал замедляться, и, как назло, это совпало еще с появлением сланцевой нефти и возвращением Ирана на мировой нефтяной рынок. И выяснилось, что все нефтяное благополучие России — не более чем прыщик, производное от роста Китая.

И что за время нефтяного благополучия экономика атрофировалась, а аппетиты — возросли.

   Что рубль рушится — а «Газпром» по-прежнему парит орлом под небеси и даже успел заплатить только иностранным подрядчикам свыше 1 млрд евро за прокладку так и не подписанного и почившего в бозе «Турецкого потока». Что рубль рушится — а по высочайшему распоряжению давят сотни тонн «санкционки».

   Что «санкционку» запрещают якобы «для поддержки отечественного производителя, и тут же сельскохозяйственные лоббисты протаскивают безумную, а-ля Хрущев, идею ограничения поголовья скота в личных хозяйствах. Как-то ведь эти личные хозяйства существуют без субсидий, снабжая Россию едой и занимая работой 4—5 млн человек, то есть около 40% сельского населения России, а аграрному лобби не надо без субсидий. Ему надо субсидии, и желательно чем больше, тем лучше.

   Как можно выйти из этого противоречия? К сожалению, только за счет одного — за счет тотальной пропаганды и деструктивных мемов. Рубль рушится? Виноват проклятый Запад. Экономики нет? Зато мы самые духовные. Деструктивные мемы особенно процветают в гибнущих обществах. Ускоряя гибель цивилизации, они одновременно укрепляют власть ее правителя.